Летом 1939 года Николай Иванов был назначен первым секретарем советского полпредства во Франции.
В марте 1940-го партийное собрание дипмиссии единодушно и горячо поддержало "мудрую внешнюю политику СССР, разрушившую козни англо-французских империалистов".
Полпред Яков Суриц доложил об этом в телеграмме за своей подписью на имя Сталина и Молотова. Из-за ошибки технического сотрудника телеграмма была отправлена незашифрованной. Текст попал в парижские газеты. Хозяева объявили полпреда персоной нон грата.
Исполнять его обязанности стал Иванов как следующий по старшинству дипломат. Полноценного полпреда Москва не назначала, дабы выказать французам неудовольствие.
После разгрома Франции немцами в июле 1940 года Иванов начал спасать местных коммунистов и ранее эмигрировавших туда испанских республиканцев, укрывая их в полпредстве и помогая выехать в Швейцарию.
Работавший под прикрытием должности второго секретаря полпредства резидент разведки НКВД донес в Москву, что временный поверенный не понимает текущего момента и подрывает советско-германское сотрудничество.
В канун 1941 года Иванова вызвали в Москву. Прямо с поезда он явился к Молотову.
Тот приветствовал подчиненного сердечно: "Как добрались? Говорят, с немцами не можете сработаться? Ничего, завтра вас приму, все обсудим подробно, а пока отдохните с дороги".
Ночью за Ивановым пришли.
Следователи не спешили, и до Особого совещания дело Иванова добралось лишь в сентябре 1941 года, когда вермахт рвался к Москве и замкнул блокаду Ленинграда. Дипломат получил пять лет лагерей за антигерманскую пропаганду.
Иванов отбыл его от звонка до звонка, выжил, но в МИД, конечно, не вернулся.
https://www.bbc.com/russian/features-49305353