2. Было бы ошибкой считать, что данная версия истока России и Украины — это единственная концепция, имеющая право на существование. С тем же успехом можно сказать, что Киевская Русь не имеет своего государственного преемника...
В свою очередь, Украина, как отдельное образование — вначале культурно-языковое, а потом и политическое — сформировалась в Речи Посполитой. Именно здесь выделилось украинское православие, сердце которого билось в Киево-Могилянской академии; здесь украинская шляхта училась демократии, появлялись вольные казачьи войска. Эта идентичность столкнулась с польской и укрепилась в процессе этого противостояния...
Если закрыть главу под названием Киевская Русь и оставить ее занимающимся Средневековьем историкам, и принять предложенные выше отдельные концепции возникновения российской и украинской государственности, возникает иная стратегическая реальность. В таком случае претензии России на какую-либо общность с Украиной выглядят чистым экспансионизмом, а не обращением к единым ценностям.
3. Каждому народу нужен свой краеугольный миф. Удобство политики заключается в том, что она может его выбирать, забыв об одних предках и выдвинув на первый план других. История — это не только наука, это еще и политическая стратегия...
Украина не обязана делать ставку на Киевскую Русь, у нее есть и другой выбор. Разумеется, возводить свои истоки к XI, а не к XVII веку кажется более респектабельным, но таким образом можно легко попасть в ловушку российской исторической политики и «русской общности». Киеву было бы выгоднее выбрать другой миф: культурной и исторической общности с Польшей, отделение от которой Гетманщины стало актом формирования украинской государственности. Это дало бы Украине позицию полноправного члена Европы, который лишь хочет вернуться на причитающееся себе место.
http://www.inosmi.ru/ukraine/20130806/211622017.html