На первой встрече все было относительно нормально. Советский лидер, в частности, с похвалой отозвался об англо-американских планах высадки в Северной Африке, по словам Черчилля, с ходу ухватив все стратегические и политические аспекты операции "Факел".
Однако на следующий день Сталин открыто обвинил союзника в нежелании сражаться, на что Черчилль ответил, что извиняет его тон только из уважения к исключительному мужеству русских войск.
"Сталин, откинувшись и пыхтя трубкой, полузакрыв глаза, извергал поток оскорблений. Мы достигли такой точки, перейдя которую, государственные деятели уже не могут вести переговоры", - вспоминал Черчилль...
"Стол был уставлен тарелками со всевозможной едой, увенчанной молочным поросенком, и бесчисленными бутылками, - повествует Кадоган. - Сталин заставил меня выпить что-то огненное. Сэр Уинстон предусмотрительно ограничивался красным кавказским вином".
Участники банкета обсуждали, в основном, отвлеченные темы: предвоенную политическую ситуацию и военно-технические новинки. Сталин дружески назвал Черчилля "старой боевой лошадкой". Тот пообещал помочь СССР поставками грузовиков, что впоследствии и было сделано...
Засиживаться с ними за столом ему случалось и дольше, чем с Черчиллем. Банкет после подписания пакта Молотова-Риббентропа закончился в пять утра. Риббентропу пришлось пить за еврея Кагановича, а Кагановичу за Гитлера. Министр летел в Берлин совершенно пьяным и с трудом привел себя в порядок для доклада фюреру.
Во время второго визита Риббентропа в конце сентября 1939 года Сталин, перебрав всех членов обеих делегаций, обратил внимание на адъютанта Риббентропа эсэсовца Шульце, которые стоял за креслом министра и не должен был пить по протоколу, лично вручил ему бокал вина, провозгласил тост "за самого молодого среди нас", а потом заговорил о том, как, должно быть, идет Шульце форма. Тот пообещал следующий раз приехать в СССР в форме и сдержал слово в 1941 году.
Риббентроп едва успел в Большой театр ко второму акту "Лебединого озера" и, разойдясь от выпитого, послал на сцену от своего имени корзину цветов для Галины Улановой, хотя посол фон Шуленбург говорил ему, что в Москве это не принято.
http://www.bbc.co.uk/russian/international/2013/05/130523_stalin_churchill_drinking.shtml